Фараоново решение

Новосибирский крематорий завел себе нового «сотрудника» — монгольского верблюда по кличке Фараон. Предполагается, что его спокойная жующая морда будет успокаивать скорбящих. Впрочем, как выяснил корреспондент НГС.НОВОСТИ, в настоящее время верблюд настроен весьма агрессивно и ему — в прямом смысле слова — плевать на окружающий мир. Согласно заверениям Павла Новикова, замдиректора Новосибирского крематория, зверь важен не сам по себе: Фараон является необходимой деталью в концепции работы со скорбящими. В то же время конкуренты крематория не считают, что верблюжье утешение может оказаться для клиентов привлекательной услугой.

В Новосибирском крематории дым столбом — на дворе играет траурная музыка, над полем взлетают голуби, сотрудники похоронных агентств шуруют взад-вперед с гробами, батюшка с гигантским животом, нахмурившись, говорит по мобильнику. На скамеечке сидит женщина в ретро-шляпке с вуалью, будто бы украденной с картины Крамского «Портрет незнакомки», рядом расположились два мрачных персонажа в ливреях. Нельзя сказать, что здесь страшно. Скорее, смешно, карнавально и деловито. Похоронный китч царит повсюду — в кислотно-оранжевом окрасе здания, где происходит ритуальное сожжение тел усопших, на полянках для ангелов-хранителей.

Абсурд достигает своего апогея, когда недалеко от крематория обнаруживаешь загон со здоровенным мохнатым верблюдом. Его имя Фараон. Родом он из Монголии.

За пять минут, проведенных корреспондентом НГС.НОВОСТИ поблизости, гордый житель Монголии, за которого меценатом было заплачено 100 тысяч рублей, одарил присутствующих тремя плевками. «На кладбищах мира принято создавать места для умиротворения, для созерцания, для того, чтобы углубиться в свои благодарные воспоминания, — тем временем рассказывает директор Новосибирского крематория Сергей Якушин. — А верблюд животное величественное, он один из немногих провоцирует успокоение».

Господина Якушина верблюд вовсе не смущает. Напротив, по его мысли, он является той самой Божьей тварью, что согласно поверьям будет ожидать усопшего в райских кущах. Рассказывая о ценности верблюда для успокоения родственников умерших, Сергей Якушин сообщил также об опыте зарубежных крематориев, использующих для подобной терапии рыбок, жар-птиц и даже ослов.

Больше того, в планах крематория соорудить павильон, прообразующий рай.

«В первую очередь запустим туда жар-птиц, — улыбается директор крематория. — Уже договорились, что первую подарит епископ Тихон». Как выяснилось, в своей усадьбе на Первомайке владыка разводит жар-птиц. «У него, кстати, там и олени есть. Входишь в усадьбу, а там все клетки, клетки…».

Конкуренты Новосибирского крематория искренне недоумевают, зачем понадобился верблюд. «Не думаю, что верблюд для них — конкурентное преимущество, — утверждает Дмитрий Зверев, заместитель директора МУП «Похоронный дом ИМИ». — У Якушина и голуби есть, и конный экипаж… Не знаю даже, как это трактовать. Знаете, на Алтае рядом с кафе держат медведей в клетках для привлечения клиентов. Тут то же самое. Все мои знакомые в шоке были. То же самое, что их реклама: «Бесплатная кремация с 1 по 28 февраля, быстрее успевайте».

Что же касается умиротворения, то каждый по-своему все эти отношения понимает. Кому-то кажется, что верблюд может быть лучше для умиротворения, а у нас вот рыбки…».

Олег Казанин, руководитель похоронного дома «Радоница», с уважением относится к деятельности крематория, но идея с верблюдом по душе ему не пришлась: «У Якушина свой подход, очень серьезный. На похоронах у него разыгрываются целые спектакли. Надо это или нет, не мне судить. Отношение у всех разное. Что касается верблюда, то я бы так никогда не стал делать. Может, я и консервативен, но, как говорится, склоняюсь к классике».

Вопрос о верблюде застал врасплох и директора Новосибирского зоопарка Ростислава Шило: «Нормальный человек около крематория зоопарк строить не станет. А насчет успокоения — я не знаю. Когда у человека горе, я очень сомневаюсь, что он к верблюду пойдет. Когда у человека горе, ему как-то не до верблюда».

Владимир Иткин

Фото Татьяны Кривенко