Малышка на миллион

Если вдуматься, женский гардероб в некотором смысле — сундучок иллюзиониста, натуральный цирк. Оптические иллюзии, как кривые зеркала, вытягивающие фигуру в длину или добавляющие ей объема. Фальшивая роскошь — от россыпи страз до гуляющих с утра пораньше в метро сумок, оптимистично считающих себя «луи вюиттоном». Фальшивые груди — именно так совсем уж непосвященный назвал бы бюстгальтеры с вкладками (особенно силиконовыми, старающимися казаться живыми на ощупь). Мужской гардероб все-таки честнее — с накладными плечами хоккеиста или бейсболиста по улицам разгуливают только герои сатирических американских мультфильмов. Корреспондент SHE с помощью стилистов и психологов попыталась разобраться, кого мы обманываем, гоняясь за ярлычками «дорого» и «сексуально».

Маска, я тебя не знаю

Наша одежда — это всегда заявление (даже если это заявление «мне плевать на мой внешний вид»). Мы говорим: «я занята важным делом», или «я женственна и сексуальна», или «я творческая неординарная натура». Ухмылки зрителей появляются, когда в сообщении звучит фальшивая нота (она же — дурной тон). Это происходит, когда заявление не соответствует личности заявителя или неуместно здесь и сейчас — как вечернее платье в конторе. Или сообщение противоречит само себе. Скажем, извечный парадокс юных неформалов — носитель алого гребня на голове одновременно дает понять, что ему плевать на мнение окружающих и заботится о том, чтобы все окружающие заметили, что ему на них плевать. И, наконец, мы можем пытаться в своем образе говорить на языке, которым не вполне владеем. Скажем, надеваем колготки в сеточку на работу, полагая, что соответствуем дресс-коду деловой леди.

«Основная проблема России сегодня — социальный хаос, кризис идентификации, — рассуждает господин Буцких. — В патриархальном обществе человек точно знал, кто он — крестьянин, буржуа и так далее, — и его внешность и поведение были так же точно предписаны. В СССР было уже сложнее, но сословность сохранялась. С 90-х годов начинается хаос идентификации — ведь даже непонятно, кого считать средним классом. Сегодня большая часть людей не согласна с местом, которое они занимают, и претендует на большее. И самый очевидный вектор здесь — надо стремиться быть богатым. Или хотя бы выглядеть таковым. А в силу советского прошлого люди в России гораздо более чувствительны к навязываемым сверху моделям «нормы».

Сколько ты стоишь?

Однако мужчины куда реже женщин беспокоятся, что обновка выглядит «дешево», или радуются тому, что она выглядит «богато» (не считая совсем уж анекдотических персонажей). «Есть типичные пары, которые можно увидеть на улице: женщина в норковой шубе, но дешевой обуви, и рядом муж в спортивных штанах, — продолжает господин Буцких. — Почему именно женщины стремятся выглядеть богатыми? Женщины просто более чувствительны к социальным требованиям, легче их считывают и в большей степени стремятся им соответствовать». Причину явного неравенства в ухоженности и нарядности мужчин и женщин на улицах нашей родины Римма Ефимкина, психотерапевт Центра психологии НГУ, видит в реальном социальном неравенстве: «У нас власть в большей степени сконцентрирована в руках мужчин, у них выше зарплаты. Статус женщины в России ниже, чем в Европе. И он напрямую связан с самооценкой, по принципу замкнутого круга. Чем выше самооценка — тем большего статуса можно добиться. Чем выше статус — тем выше самооценка.

Самооценку, наконец, закладывают в детстве родители, ориентируясь на собственную планку — а у советских женщин с самооценкой было не очень».

Основной инстинкт

При таком печальном социальном раскладе женщине остается статус «спутницы». И она старается быть в нем конкурентоспособной, одеваясь женственно и сексуально, подчеркивая бюст и демонстрируя ножки. «Нарциссизм, желание громко заявить о себе — естественен для каждого человека, — продолжает господин Буцких. — Просто можно заявлять: «Я богемная артистичная натура», а можно — «Я — секс-бомба». Последний вариант — проще и более активно навязывается масс-медиа».

Так что претендовать на дороговизну и сексуальность, даже выезжая на шашлыки или в «Ашан» за покупками, женщину вынуждают одновременно неуверенность в себе и давление общественного мнения. А поддавшись ему, женщина сама начинает давить на других, чтобы доказать самой себе, что выбранный путь самореализации верен. Однако, даже просто оглядевшись вокруг на улице (особенно если взглянуть на современных школьниц, куда более свободных в самовыражении, чем их старшие сестры), можно заметить, что карикатурный образ «сексуальной и богатой» уходит в прошлое. «Для изменения менталитета нужны глобальные социальные катаклизмы, которые у нас не прекращаются, и сознание меняется в каждом поколении, — подытоживает госпожа Ефимкина. — Очевидно, что наши женщины быстро догоняют европейских и начинают ценить себя выше».

Елена Полякова

Фото thinkstockphotos.com