В диспансере при странных обстоятельствах умерла 63-летняя сибирячка — накануне её хотели выписывать

В воскресенье, 26 апреля, в новосибирском областном противотуберкулёзном диспансере № 3 умерла 63-летняя Елена Костромина. По словам родственников, за несколько дней до смерти женщина пошла на поправку и её собирались выписывать, но в субботу телефон Елены Михайловны оказался недоступен, а в воскресенье медики сообщили родным о смерти. Дети Костроминой считают, что мать могла умереть от истощения — из-за рассеянного склероза пенсионерка не могла есть самостоятельно и часто жаловалась родным, что ходит голодной. Руководство диспансера требует доказательств и заявляет, что подобного в их учреждении просто не может быть. Подробности — в материале обозревателя НГС Алёны Истоминой.

63-летняя Елена Костромина уже несколько лет страдала рассеянным склерозом. Женщина принимала таблетки, благодаря которым чувствовала себя вполне нормально — она узнавала всех родственников и могла самостоятельно ходить в магазин возле дома. В начале марта женщина начала часто кашлять, и родственники отвезли её на рентген. После этого медики решили положить пенсионерку в противотуберкулёзный диспансер № 3.

«Медсестра придёт, даст пару ложек и уходит»

16 марта, по словам родственников, Елена Костромина пришла в диспансер «своими ногами». Первое, что насторожило близких, — то, что медики перестали давать таблетки от склероза, объясняя это тем, что лечить эту болезнь необходимо в профильном учреждении, не здесь. Без таблеток у женщины, опять же со слов близких, начала ухудшаться память, многие элементарные движения стали даваться ей с трудом.

— Мы таблетки передавали чуть ли не вёдрами, — недоумевает Алексей Костромин, сын Елены Костроминой. — Передадим мазь, звоним — говорит, что мазь потеряли. Опять передаём, но там некому было даже ноги помазать, чтобы не тянуло. Её там всю наизнанку переворачивало. Ноги тянет, спазмы идут, давление скачет, пульс постоянно прыгает.

Из-за коронавируса, по словам мужчины, в больнице объявлен карантин, поэтому родственников не пускали ни в палату, ни в отделение.

— Мы просто приносили ей памперсы, продукты, пелёнки одноразовые, салфетки влажные, — рассказывает Евгения Албычакова, дочь Елены Костроминой. — Звонили каждый день, узнавали о состоянии у её лечащего врача.

По словам Евгении Албычаковой, из-за склероза у её матери плохо работали руки, она не могла есть самостоятельно. Женщина часто жаловалась родным, что в больнице её не кормят.

— Спрашиваю: «Ты сегодня что-нибудь ела?», говорит: «Суп приносили, но я не смогла поесть. Медсестра говорит, я ложку сама не донесу с супом до рта». Спрашиваю: «А второе будешь есть?», говорит: «Я не знаю, если меня покормят».

Родственники рассказывают, что несколько раз пытались поговорить с персоналом об этом, но их уверяли, что всё нормально, просто погибшая привыкла к тому, что «вы с ней дома все носитесь, вот и капризничает». Проверить, что происходит в палате, близкие не могли — их не пускали в больницу дальше охраны из-за карантина.

— Месяц её толком никто не кормил, — считает Алексей. — Придёт медсестра, даст пару ложек. Мать говорила, что супом её не кормят, потому что она медленно его ест, а сидеть с ней никто не может.

«Два часа брали измором, чтобы узнать, где тело»

В четверг, 16 апреля, Елена Костромина пошла на поправку — лечащий врач, по словам родственников, даже собирался её выписывать.

— Она очень хорошо разговаривала, понимала, почему её не выписывают, что такое карантин и почему к ней никто не приходит, — вспоминает Евгения.

В пятницу, по словам близких, Елене стало хуже. А в субботу дети просто не смогли до неё дозвониться — телефон был недоступен.

— В воскресенье мы узнали, что она умерла, нам сказали, мол, приезжайте в понедельник за телом и справками, — рассказывает Евгения. — Приехали и два часа брали больницу измором, чтобы хотя бы узнать, где мама находится, как её можно забрать и кто нам выдаст хоть какие-то документы. Ни от кого ничего нельзя было добиться. Они не знают, где тело и всё тут. В итоге объяснили, что маму передали на Ползунова, 21, на экспертизу, чтобы исключить врачебную ошибку.

По словам близких, в 2016 году Елена Костромина уже лежала в этом же диспансере — тогда она повредила лёгкое при падении.

— И ситуация один в один, тогда-то мы могли к ней ходить, карантина не было, — объясняет Евгения. — Приходили и сами кормили.

«Такого быть не может»

— Определённо такого быть не может, — коротко прокомментировала представительница руководства Новосибирского областного противотуберкулёзного диспансера № 3.

Беседовать с корреспондентом НГС в диспансере отказались, сославшись на то, что неизвестно, давал ли человек при жизни своим родственникам «право на получение информации и разглашении её в дальнейшем», и то, что обвинения родных необходимо сначала доказать.

Мы направили официальный запрос в пресс-службу Министерства здравоохранения по Новосибирской области с просьбой прокомментировать ситуацию. Ответ пока не поступил.

В начале этого года Новосибирск потрясла история двухлетней Аделины, которая умерла в детской больнице № 1 на Вертковского. В заключении, которое получили родители, было указано, что причина смерти не установлена. Но спустя несколько недель Минздрав НСО заявил о редкой врождённой аномалии, которая привела к завороту толстой и тонкой кишок. Однако, семья умершей девочки с этим не согласна — вот их аргументы.