«Я не считаю себя её дочерью»: 15-летнюю девочку спустя 12 лет насильно возвращают биологической матери

В Новосибирске по решению Кировского районного суда 15-летнюю Марину Щепотину возвращают в кровную семью — девочка 12 лет прожила с опекунами и не хочет возвращаться к биологической матери. Но суд к её мнению не прислушался. Приёмная мама очень боится дальнейшей реакции Марины — вдруг девочка сбежит или что-то сделает, когда решение суда вступит в законную силу и её заставят жить, по сути, с малознакомыми людьми. Корреспондент НГС выслушала обеих матерей и поговорила с самой девочкой, чтобы попытаться разобраться в этой непростой ситуации.

«Если меня против моей воли отдадут...»

Марине Щепотиной сейчас 15 лет. В конце ноября суд решил вернуть её родной матери — Анне Названовой, после того как девочка прожила 12 лет с опекунами. Марина рассказала, что плохо помнит, почему её и старшую сестру Ангелину забрали у биологической матери и передали под опеку Татьяне Щепотиной, которая приходится им родной тётей. При этом девочка помнит, что родная мама не раз поднимала на неё руку.

— В детстве она меня ударила, и я оглохла на одно ухо. Внутри произошёл небольшой сбой. Лечили три года. Сейчас получше слышу, — рассказывает девочка. — [Помню] больше негатива, потому что сколько раз замечала — к старшей сестре она всегда больше любви проявляла, нежели ко мне. Я всегда заплаканная уходила к бабушке. Раза три-четыре в год [биологическая мать] могла прийти. Два раза поздравляла с днём рождения — в 13 и 14 лет, дальше слабо помнится. Она говорила, что хочет забрать нас. Всю эту кашу заварила старшая сестра, то есть она, считайте, стимулировала.

Сейчас Ангелине, старшей сестре Марины, уже 18 лет, поэтому вопрос о её возвращении в кровную семью в суде не рассматривался. Отношения между ними, по словам Марины, всегда были напряженными, а сейчас совсем сошли на нет. Ангелина со скандалом ушла из приёмной семьи, обозвав приёмную мать, — дело чуть не дошло до драки.

— У меня негативное отношение к ней. Она меня гнобила. И в ситуации с Таней (приемной мамой. — Прим. ред.) она неправильно поступила. 12 лет её воспитывали, все силы в неё вложили, а она так поступила. Нахамила Тане, унизила, оскорбила. Она курила, пила, ей больше свободы хотелось. У нас нельзя было допоздна гулять, а у Ани (родной матери. — Прим. ред.) можно всю ночь гулять, пить, курить — это не запрещено. Я не считаю, что я её дочь. Да, родить — родила. Мне теперь с этим жить. Мама настоящая — это Таня. Просто родить может каждый. Любовь — она в действиях, заботе, а не в словах.

О суде Марина и её опекуны узнали из судебной повестки.

— Я присутствовала на всех судах. И на каждом говорила, что хочу остаться жить с опекуном. Я заявила, что если меня против моей воли отдадут — я все связи общения перекрою с родной матерью. То есть с Аней я все связи прекращу, не буду с ней вообще общаться и контактировать. Если я что-то с собой сделаю — это же будут полиция, разборки, допросы пойдут. Только хуже будет. Да и друзья стараются поддерживать, чтобы я чего-то лишнего не сделала. Мысли были, но... — честно признается 15-летняя девочка.

Марина увлекается электроникой, ездит на занятия по робототехнике и мечтает связать свою жизнь именно с этими направлениями, но боится из-за сложившейся нервной ситуации плохо сдать экзамены.

— Схемы собираем и программируем. Я и хоккеем, и футболом увлекаюсь — поиграть могу. Папе со строительством помогаю, то есть с инструментом работать умею. Мне ближе эта семья, нежели та. Ту семью я даже знать не знаю. Ладно бы это закончилось летом, а у меня сейчас девятый класс пошёл. У меня и так идёт нервяк с экзаменами. Русский надо подтянуть. Физика, математика, информатика у меня всегда шли на четыре-пять. Сейчас я информатику еле как держу на пятерки. Все остальные предметы идут на тройках. Я не могу сконцентрироваться на работе, — говорит Марина.

«Она могла оставить их в ванне мыться и уйти»

Заботиться о Марине и Ангелине их опекун Татьяна Щепотина начала, когда ей самой было 18 лет. Она хорошо помнит, почему её старшую сестру Анну ограничили в родительских правах.

— Она могла увести детей в садик и, например, потом не забрать. Звонили мне. В милицию сразу детей передают, всё фиксируют, и это было не один раз, когда ей звонят, а она: «Ой, а я забыла про детей». И причём двоих. А последний раз произошло так, что детей некому было забрать, поэтому отправили племянников 12 лет, и их туда же закрыли к ним. Она (Анна. — Прим. ред.) пришла только через неделю после этого конфликта. Она могла оставить их в ванне мыться и уйти, не прийти домой. Она могла собраться, пойти гулять, а дети на балконе стоят, плачут: «Мама, не уходи». Была ситуация, когда Марина заболела очень сильно, температура почти под сорок была, а я [Анну] на рынке встретила, когда таблетки покупала, подошла: «Тебе не стыдно, у тебя ребёнок болеет?». Её новый ухажер не знал, что у неё есть двое детей, — вспоминает Татьяна.

Опеке такое поведение родной матери не понравилось. Сначала дети находились у Татьяны без нужных документов, но в 2011 году девочек уже официально передали опекуну. Саму Анну в родительских правах ограничили. Помимо Татьяны у неё есть ещё три старшие сестры, но только самая младшая не дала попасть детям в детский дом.

— Раньше опека была совсем другая. За детей боролись. Мне опека говорит: «Не удочеряй их. Пускай они эти копейки (пособие от государства. — Прим. ред.) получают. Будешь содержать их». Сейчас опека вообще не борется — скинуть в чёрный кабинет в архив детей, и всё, — делится своим мнением Татьяна Щепотина.

Она утверждает, что пыталась лишить сестру родительских прав, но не получилось, так как та стала понемногу платить алименты.

Договориться со старшей сестрой, признается Татьяна Щепотина, ей так и не удалось.

— Когда всё это началось, я говорю: «Ты почему не думаешь о ребёнке?». Отвечает: «Это мой ребёнок». Говорю: «Хорошо, но где ты была 12 лет? Только сейчас, когда ей 16 через месяц будет, о ней вспомнила». Марина каждый суд говорила: «Я не хочу туда идти». Ей судья сказала: «Да ты привыкла просто». Конечно, 12 лет-то. Опека меня выставляет, что я алчная, якобы только за эти десять тысяч рублей держу. Выставили эти 10 тысяч на обозрение, будто я их потеряю. Они Марину довели. Вызвали без меня, без психолога, без моего разрешения, облепили её как вороны и давай клевать: «Таня тебя заставляет такие слова говорить». Получается, они заставляли её писать на меня какую-нибудь кляузу, что я плохая. Марина в опеке сказала: «Если вы меня отдадите, то я либо повешусь, либо вы меня не найдёте». Вот так ребёнок сказал, — утверждает Татьяна Щепотина.

Почему чиновники игнорируют решение 15-летней девочки

В конце ноября Кировский районный суд всё-таки решил вернуть Марину родной матери.

— Представитель органа опеки и попечительства администрации Кировского района Новосибирска Решилова В.В. поддержала заключение главы администрации Кировского района, согласно которому администрация района считает, что основания, в силу которых Названова А.А. была ограничена в родительских правах, отпали, администрация считает возможным отменить ограничение в родительских правах в отношении дочери Щепотиной Марины Григорьевны. Прокурор Эретль В.А. в судебном заседании дала заключение, согласно которому полагает возможным удовлетворить требования истца об отмене ограничения родительских прав, — сухо говорится в решении суда.

В суд представители опеки принесли акты обследований жилья обеих матерей. Про место жительства биологической матери указано: «Квартира трёхкомнатная благоустроенная, все комнаты изолированные. Квартира арендована, договор аренды не заключен. Согласно акту обследования жизни несовершеннолетнего ребёнка и акту проверки выполнения опекуном возложенных на неё обязанностей администрации Кировского района Новосибирска по месту фактического проживания ребёнку созданы надлежащие условия».

В решении суда говорится и о мнении Марины по поводу её возвращения к родной матери — по крайней мере, как именно суд его оценил.

— В судебном заседании несовершеннолетняя Щепотина М.Г. выразила безразличие по вопросу отмены ограничения матери в родительских правах. Возражения Щепотиной Марины о том, что ей сейчас нужно заниматься учёбой, она привыкла проживать с опекуном, поставлена на учёт в целях получения жилого помещения, не могут быть приняты как обстоятельства, исключающие отмену ограничения Названовой А.А. в родительских правах, воспитание и содержание ребенка матерью, — объясняет суд.

Корреспондент НГС отправил официальный запрос в мэрию Новосибирска с просьбой объяснить, почему отдел опеки и попечительства Кировского района поддержал именно биологическую маму. После отправления запроса Татьяна и Анна (приемная и биологическая мамы) были вызваны в отдел опеки. По словам Татьяны, представитель отдела повышала на неё голос, отчитывала за обращение в СМИ и грозилась больше не платить ей опекунские деньги.

Корреспондент НГС также поговорила с биологической мамой девочки. Анна подтвердила, что сегодня тоже была в отделе опеки и попросила перезвонить ей через час. После этого она перестала брать трубку.

Татьяна сейчас готовит апелляцию на решение Кировского районного суда. Марина пока остаётся с опекунами.

Ситуация, в которой оказалась девочка, вызвала живой отклик у новосибирцев. Только под этим репортажем горожане оставили почти 300 комментариев. Мы выбрали 10 самых интересных мнений.

В начале декабря НГС рассказал историю Сергея и Ольги Куприяновых, у который отбирают детей-двойняшек. Кровная мама девочек по решению опять же Кировского районного суда восстановилась в родительских правах спустя пять лет после их лишения. Куприяновы не согласны отдавать детей, они не доверяют биологическим родителям двойняшек и боятся, что в глухом селе Алтайского края девочки просто погибнут. Журналист НГС поговорила с двумя мамами — приёмной и биологической — и попыталась разобраться в этой непростой ситуации.