«Маша, не ищи маму»

Оксана Носикова ушла из дома зимой пять лет назад — её дочь Маша не может вспомнить, когда это точно произошло. Помнит только, что ей тогда было всего 17 лет и она училась в колледже на швею. Девушка путается в датах, постоянно повторяет, что её матери в этом году исполнился 41 год. Потом пересчитывает, ещё больше путается, берёт калькулятор — и понимает, что Оксане уже 46 лет. «Пять лет прошло? — удивляется Маша. — Я не знаю, где её искать. Я не верю, что она мертва. И что её так давно нет со мной. Постоянно плачу».

Маша, рассказывая про пропажу матери, тараторит, проглатывает слова и часто дышит — видно, что воспоминания даются ей тяжело.

Когда речь заходит о нынешней жизни и её жизни до страшного известия о пропаже, девушка начинает говорить спокойно.

По словам Маши, Оксана в тот страшный день накрасилась и красиво оделась — дочери она пояснила, что едет в гости к другу, по делам, не связанным с работой. «В сумку складывала документы, бумаги, расчёску, вещи, — вспоминает Новикова. — Как будто уезжала куда-то. Ключи, кошелёк. Ещё спрашиваю: "Мама, ты куда?". Она ответила: "Дочь, я приду вечером, жди"».

Оксана торговала на базаре и на рынке и очень легко заводила там новых друзей. Вокруг Носиковой, по словам дочери, постоянно «крутились какие-то подозрительные мужики». И девушка переживала из-за чрезмерной открытости и доверчивости матери. Вечером, не дождавшись маму, Маша набрала её сотовый — трубку не брали, а через несколько часов телефон был уже отключен.

Девушка не скрывает, что её мать могла «загулять недели на две», поэтому в полицию сразу обращаться не стала, ждала, что та вернётся домой.

«Ждала несколько недель, мама не объявилась, — объясняет Новикова. — Я подала в розыск, показала фотографию, что мама пропала. Они [полицейские] её не нашли, даже не искали. Из милиции пришёл листочек, там было написано: "Место происшествия не найдено"».

Маша закрывает глаза и описывает маму. Она была «маленькой, но красивой», в день пропажи надела толстые зимние штаны, сапоги и ярко-красную куртку, поверх которой она «красиво распустила» тёмные прямые длинные волосы. Девушка оговаривается: ей важно всё это проговорить, потому что она надеется, что по этому описанию мать смогут найти.

Девушка вспоминает, что после пропажи матери она некоторое время спокойно ходила в колледж, жила у бабушки в Кировском районе.

Казалось, что Оксана немного погуляет и обязательно вернётся. Маша ждала мать каждый день.

Пыталась что-то узнать о матери от её многочисленных друзей, но те отмахивались от девушки и все, будто сговорившись, уверяли её, что не знают, где Оксана, и вообще они с ней давно не общались.

«Ещё через несколько недель я была на учёбе, приехала домой. Стучусь в квартиру по привычке: «Мама, открой». — Маша начинает запинаться. — Мне соседка говорит: «Маша, ты маму больше не ищи, её нет. Она умерла»». После этих слов всё было как в тумане, только потом до девушки дошло, что ей пытаются объяснить, что Оксану подобрали в каком-то помещении и привезли в больницу, женщина задыхалась от кашля. Якобы там её спасти не смогли, и она умерла от туберкулёза. Труп не опознали, поэтому Оксану похоронили в общей могиле за счёт государства. «Она болела туберкулёзом, — соглашается Маша. — Но лечилась, сдавала анализы. Она не могла умереть, она не могла так со мной поступить».

Шестеро детей Оксаны Носиковой поверили в смерть матери и перестали искать. Все, кроме младшей дочки Маши. Девушка говорит, что в этой истории слишком «много разговоров, много сплетен»: друзья пропавшей говорят одно, родственники и соседи — совсем другое. А доказательств гибели Оксаны нет. Из-за того, что братья отказались от поисков матери, Маша рассорилась с ними и сейчас почти не общается с родственниками. «Они говорят: «Пропала, и ладно». Она мама. Какая бы она ни была, её надо любить, — объясняет Маша. — Я с ними не лажу поэтому. Говорят — если бы она была жива, она бы домой пришла. Но, видите, она домой не приходит. Но это же не значит, что она мертва?».

Маша считает, что после пропажи матери в её жизни всё пошло кувырком. Девушка забросила учёбу, в 20 лет поменяла фамилию с Носиковой на Новикову, потому что прежняя не нравилась. Она переживает, что мама не видела её беременной — её дочке, внучке Оксаны, уже два года, и девушка надеется познакомить девочку с бабушкой. Про отца ребёнка Маша говорит мало, считает, что он ушёл, потому что испугался ответственности.

«Я с ним (с отцом дочки. — А.И.) встречалась ещё, когда мама рядом была, не знакомила их. Теперь жалею. Если бы мама его увидела, она бы сказала, она бы предупредила меня, что он несерьёзный,

она бы заметила это». Сейчас Новикова вместе с дочкой живёт в студии на Титова, которую ей «выделило государство». Девушка ждёт, когда дочь подрастёт, чтобы устроиться на работу, хоть она и «никогда нигде не работала». «Была бы мама рядом, было всё совсем по-другому», — Маша пытается улыбнуться, но резко прячет глаза.

Все эти годы Маша ходила по городу с фотографией матери. Люди иногда говорили, что видели женщину, похожую на Оксану: то на «Хилке», как называет Маша Хилокский рынок, то на площади Ленина... Это внушало Маше надежду. Последний год люди перестали узнавать женщину на фотографии. И Маша попросила знакомого ещё раз написать заявление в полицию.

Полиция вновь объявила мать Маши в розыск, правда, знакомый девушки перепутал фамилию — и женщина числится в розыске как Новикова, а не Носикова. Маша боится, что из-за путаницы с фамилиями её мать не найдут. Девушка объясняет, что ей важно узнать, что стало с Оксаной, — даже если мать мертва, Маша хочет знать, что на самом деле произошло с ней.

«Её как-то месяц не было дома, — объясняет Маша. — Через месяц мама домой вернулась, а тут через пять лет не вернулась. Но я не верю, что она мертва. И что, что пять лет прошло? Может, она жива? А если нет, то я хочу видеть, я хочу знать, что она делала в последний день жизни».

Читайте также:

Надежда сводит с ума

Три истории матерей, дети которых пропали без вести много лет назад, — каждый день для них пытка.