«Всем нужны деньги»: как суррогатные мамы делают миллионы — некоторые рожают и отдают по 7 детей

В России нет запрета на суррогатное материнство, и, в отличие от Великобритании, Нидерландов, США (отдельных штатов) и ряда других стран, у нас за вынашивание и рождение ребёнка нужно заплатить. Суммы варьируются, но, как правило, достигают нескольких миллионов рублей. А там, где есть огромные деньги, есть и почва для различных махинаций — об этом в красках рассказывают как агенты по подбору будущих матерей, так и сами суррогатные мамы, столкнувшиеся с нечестными агентствами и семейными парами. Корреспондент НГС Ксения Лысенко попыталась понять, как устроен этот непростой бизнес и сколько стоит материнство.

«Здравствуйте! Окажу услугу по вынашиванию и рождению вашего малыша. Качественно. Дорого. Мурманская область. 29 лет, кровь 1+, КС в 2016 году. Подробности в личной переписке».

Такие сообщения можно встретить в многочисленных группах, посвящённых суррогатному материнству, в социальных сетях. Здесь ищут будущих суррогатных мам и биологических родителей, консультируют женщин и предупреждают о мошенниках в своеобразном чёрном списке.

Как правило, эти группы создают клиники, специализирующиеся на суррогатном материнстве, или агентства по подбору женщин, готовых выносить и родить ребёнка для другой семьи. Женщинам предлагают заполнить стандартную анкету, в которой спрашивают о возрасте, росте, весе, количестве беременностей, выкидышей, абортов и наследственных заболеваниях. В программы не берут женщин старше 33 (в отдельных случаях 35) лет, а также бездетных (важен опыт успешных родов, причём естественных, без кесарева сечения) и тех, у кого отрицательный резус-фактор. Несмотря на отработанный механизм приёма заявок от будущих сурмам (заполнить анкету — отправить — дождаться ответа), кандидатки ещё оставляют многочисленные сообщения в обсуждениях группы, предлагая свои услуги.

Около десятка таких сообщений оставила и жительница Новосибирска Марина (имя изменено по просьбе героини, — Прим. ред.). Она одна из немногих, кто согласился рассказать о своём желании участвовать в программе, другие героини из Сибири (как сурмамы, так и биомамы) говорить с корреспондентом НГС отказались, оперативно удалив все свои сообщения в профильных группах.

«Детей можно поделить на своих и чужих», — Марина, 26 лет, потенциальная суррогатная мать

Марина начала писать в группу около года назад. Первое сообщение было таким:

«Стану сурмамой. О себе: 25 лет, замужем, 2 детей, 13 г. р и 17 г.р. Готова на частичный переезд. Все предложения в ЛС».

Через несколько месяцев семейное положение Марины изменилось, но предлагать себя в качестве суррогатной мамы она не перестала, добавив в сообщения несколько деталей про себя:

«Не замужем, рассмотрю варианты переезда. Без опыта. Волосы русые, глаза голубые. Лишнего веса не имею, не имею склонности к полноте. Чистоплотна. Вредных привычек нет. Главное требование к биологическим родителям — адекватность».

На сегодня, по её словам, она не в программе, но по-прежнему хочет в ней поучаствовать. К многочисленным требованиям к будущим суррогатным матерям относится спокойно, считая это необходимостью.

— Прежде чем на это решиться, в городе Санкт-Петербурге я побыла няней малышей, которые рождены от сурмамочек. И тогда поняла, что можно психологически поделить детей на своих и чужих. Пока я не в программе, но были клиники, которые приглашали меня — они не выдвигали прям жёсткие требования. Вообще, я считаю, что это правильно. Всё-таки это (имеется в виду ребёнок, — Прим. ред.) — инородное тело, нужны укрепление и подготовка организму заранее. Как в физическом, так и в биологическом плане, — рассуждает она.

Как объяснила Марина, в своих сообщениях будущие суррогатные мамы часто указывают желаемые суммы гонораров. Некоторые даже требуют оплату одежды, которая им понадобится во время беременности. По наблюдениям корреспондента, это, как правило, суммы в пределах 20–30 тысяч рублей.

Основных же сумм три — это выплата по факту рождения ребёнка, доплата в случае кесарева, а также доплата за двойню. Кроме этого, клиники берут на себя все заботы по оплате анализов и переезду женщины в город, где ей предстоит рожать.

Для Марины комфортной является сумма в размере миллиона рублей. «Меньше, чем за это, я бы не пошла в программу», — поясняет она.

— Большинство идут именно за деньгами, я лично встречала таких девочек, которые специально подделывают чеки на лекарства и прочее.

В ответ на вопрос о том, как отнесутся её родственники к решению выносить и родить ребёнка для чужой семьи, Марина отмалчивается. Другие же сурмамы, сидящие в профильных группах в соцсетях, в своих сообщениях специально подчёркивают: «Муж не против».

— На этот шаг я решилась из материальных соображений. Всё-таки это немаловажный фактор в наше время, многие молодые девочки думают, что это лёгкие деньги, но это далеко не так, это огромный труд и ответственность. Но я уже прожила этот момент психологически. Готова в программу идти полностью и понимаю всю ответственность, — подытоживает она.

Кроме суррогатных матерей, на процедурах зарабатывают и клиники. Раскрыть стоимость полноценного ведения беременности, включая саму процедуру ЭКО и криопереноса эмбриона, а также обследование женщин до и во время участия в программе (сюда ещё, как правило, входит осмотр сурмамы врачом-психологом и наркологом), корреспонденту НГС отказались в нескольких медицинских клиниках, специализирующихся на суррогатном материнстве. Судя по данным прайс-листов, которые можно найти в Сети, криопротокол, то есть сама медицинская процедура без учёта ведения и родов, обойдётся в 150–170 тысяч рублей: более 100 тысяч рублей стоит ЭКО, ещё 50 с лишним — криоперенос эмбриона. И это в столичной клинике, куда, как правило, и приезжают суррогатные мамы. В новосибирских учреждениях эта сумма ненамного меньше.

«Суррогатным матерям чужие дети не нужны, им своих хватает», — Елена, агент по подбору сурмам

Елена (имя изменено по её просьбе, — Прим. ред.) говорит конкретнее: женщины на суррогатном материнстве, как правило, зарабатывают около миллиона рублей, плюс 30 тысяч рублей им выплачивают ежемесячно до родов на различные расходы. Заработать ещё больше тоже можно, но только если уже есть опыт суррогатного материнства. Впрочем, за это доплачивают не более 200 тысяч рублей.

Елена — агент с большим опытом. Она — своеобразный буфер между клиникой, биородителями и сурмамой. О своих заработках на суррогатном материнстве предпочитает не рассказывать, упоминает лишь то, что в её сфере очень высокие риски, поэтому можно остаться без гонорара вовсе. Уже более пяти лет она работает с различными агентствами по подбору суррогатных матерей и, по её признанию, насмотрелась «всякого». Сентиментальности в этой сфере, по её словам, нет. За все те годы, что она работает с женщинами, она ещё не встречала ни одного случая, чтобы суррогатная мать, расчувствовавшись, не захотела расставаться с ребёнком.

— И беременные не убегают, им дети не нужны, своих хватает. Всем нужны деньги, — жёстко говорит она.

Именно проблемы, как отмечает Елена, заставляют женщин идти в программу. Причем в основном проблемы жилищные. А некоторые женщины, как утверждает агент, видят в этой сфере возможность подзаработать, поэтому активно разводят агентов на деньги.

Схем, как поясняет она, — множество, самая популярная — заработок на анализах. В этом случае женщины оставляют фейковые анкеты в группах, ждут, пока с ними свяжется агент, или выходят на него напрямую, а затем просят деньги на то, чтобы сделать анализы в местной клинике. Некоторые агенты покупаются на это и отправляют потенциальным сурмамам 2–5 тысяч рублей, после чего те пропадают. Ну а агентам после этого ничего не остаётся, как распространить данные мошенницы в группе, в своеобразном чёрном списке. Не факт, что данные окажутся верными — мошенницы заводят несколько аккаунтов с фейковыми именами и фамилиями.

Более опытные женщины, пользуясь фотошопом, исправляют даты и фамилии в чьих-то снимках УЗИ — это даёт им возможность создавать ощущение готовности к участию в программе. А значит, как говорит Елена, можно ещё не раз якобы «сходить к врачу», выпросить деньги на очередной визит или такси. Есть и другая категория мошенниц, которые соглашаются на участие в программе и обследование у врача ради переезда в большой город. После того, как их привозят в Москву или Санкт-Петербург, они бесследно исчезают:

— Мошенниц легче поймать сразу после того, как я говорю, что мы не отправляем деньги ни на что. Такие, в основном, сразу перестают писать и ставят в блок. Но бывают случаи, когда мошенницами становятся, уже будучи на подготовке к программе. Она пошла сдала анализы, осталась часть денег, она её потратила на свои нужды и стесняется сказать. После ей отправляют эту сумму повторно, так как она не сдала всё необходимое, и она опять тратит эти деньги и начинает так сосать потихоньку, входит во вкус и превращается в мошенницу. О программе она уже не думает. Думает, что всегда будет так жить на деньги из агентств, но чаще всего просто становится известной в соцсетях. А бывает, что девушки группой работают. Например, агентство купило билеты двум подругам из Владивостока в Москву за 60 000 рублей, они попросили скинуть им на карту деньги на такси до аэропорта 2000 рублей и не вылетели. В итоге билеты сгорели, а таких агентств, которые они надули, может быть несколько.

Большой проблемой, как считает агент, является отсутствие рычагов воздействия на тех, кто хочет поучаствовать в программе — по-настоящему или с корыстной целью. Штрафы вводят лишь тогда, когда сурмама уже забеременела, в остальном же страдают агенты, которые зачастую выплачивают деньги, которые выпросила мошенница, из своего кармана.

Но и среди уже беременных женщин тоже попадаются те, кто идёт на обман в своих целях.

— Кто-то шантажировать пытался агентство или родителей, чтобы получить более высокий гонорар уже после родов, кто-то хотел получить квартиру от государства по многодетности. Однажды мы даже в сауне ловили на 9-м месяце. Да, попадаются такие девушки отрицательные, с холодным расчётом. Бывает, что нам удаётся обуздать такую, но всю беременность потом трясёмся. Была девушка, которая занималась проституцией во время беременности, подцепила ЗППП, и произошёл выкидыш на большом сроке. Постоянно по камерам стараемся отслеживать. Бывает, видим, как сурмама вечером выходит из подъезда, а утром возвращается. И это будучи уже беременной! В лучшем случае это просто любовник, в худшем — проституция. Как правило, после обследования потом находим кучу инфекций в мазке. Многие не хотят просто жить до родов, им хочется гулять, заниматься своими делами. Они курят, пьют во время беременности, а потом ругаются с кем-то из программы и сдают друг друга, — добавляет Елена.

Об образе жизни женщин, их уровне образования и даже национальности будущие родители, как правило, предпочитают не знать. Но есть и те, кто с трепетом относится к суррогатной матери, перевозит её в свою квартиру, одаривает подарками, а после родов присылает ей благодарность. Зачастую денежную. Правда, это единичные случаи, не всегда биологические родители могут себе позволить сорить деньгами, а некоторым даже приходится брать кредит на рождение ребёнка.

Особо принципиальные родители в своих требованиях к суррогатным матерям подчёркивают физические данные — высокий рост (от 170), небольшой вес (не более 60 кг) и, как правило, светлые волосы. Впрочем, как объясняет Елена, это просто эстетика, поскольку сурмама нужна лишь для вынашивания ребёнка, а не для передачи генов.

— Национальность, гражданство для сурмам всё же значения не имеет, главное требование — здоровье, хорошая, крепкая матка. Я лично не всегда отдаю предпочтение тем мамам, кто уже несколько раз участвовал в программе. Я вначале посмотрю, так как бывает, что она второго ребёнка не может выносить, а кто-то, как пирожки, каждый год рожает, и хоть бы хны. На моей памяти одна женщина семерых родила в программе. По очереди, естественно. И это с учётом того, что у неё ещё дома несколько своих, — объясняет Елена.

За последний год Елена помогла 50 сурмамам успешно поучаствовать в программе. С гордостью отмечает, что осечек не было — все её подопечные получили гонорары, а сама она ни разу не столкнулась с мошенницами. Их она вычисляет интуитивно: с настороженностью относится к девушкам из провинции, так как у них может быть желаемой целью переезд в мегаполис, и недоверчиво относится к тем, кто требует слишком низкий гонорар за роды.

Она мечтает, что когда-нибудь эту сферу получится урегулировать на государственном уровне, чтобы сюда шли женщины с твёрдыми намерениями, без корыстных схем и манипуляций, и знали, что за любой обман на них лежит ответственность.

— А так слегка шокирующие случаи бывают постоянно, но был один случай на моей памяти, который особенно меня задел. В прошлом году девочка была в программе, но не выходила из комнаты, всё время плакала, не хотела быть беременной. А уже после того, как ею стала, в разговоре с другими суррогатными мамочками угрожала, что покончит с собой. В один день она просто убежала через окно и исчезла. Её долго искали, оказалось, она у себя в деревне умудрилась найти врача, который сделал аборт. 20 недель, малыш уже шевелится — как у неё рука поднялась? Я не понимаю. Знаю, что она очень пожалела об этом, осталась без денег и с кучей проблем, — делится Елена. — А были случаи, когда у уже беременной сурмамы умирала мама прямо во время программы или собственные дети, но сурмама не могла поехать на похороны, чтобы сберечь беременность. Кто-то и на такие жертвы идёт.

Несколько лет назад НГС рассказывал историю профессиональной суррогатной матери. Ольга Патрина — мама троих детей, ещё четверых она родила в рамках программы суррогатного материнства. О непростом выборе и критике, с которой ей пришлось столкнуться, она рассказала в этом интервью.