«Я буду рядом»: пока не высохнут слезы

На первый взгляд, перед нами мелодрама без особых претензий — поплакать и забыть. Тем удивительней выглядит тот факт, что в нынешнем году именно этому фильму был отдан главный приз самого престижного отечественного фестиваля — «Кинотавр». И это притом что на последнем смотре было на что поглазеть.

Пытаясь понять мотивации жюри, отдавшего именно этой картине основную награду, допускаю мысль, что теми, кто отвечал за распределение призов, двигало искреннее чувство выделить работу, продолжающую светлые традиции советского кино, которое умело находить доступ к широкой аудитории через такие душещипательные истории. «Молодая жена», «Не могу сказать «прощай»…» — первое, что приходит на память из моего детства/отрочества.

Желание выплакаться при первом удобном случае сделало мелодраму ключевым жанром брежневского СССР. Так бессознательно проявлялся синдром жертв в стране, где долгое время их было несравнимо больше, чем агрессоров. Но в постсоветский период изменился не только менталитет, но и жанровый расклад зрительских предпочтений. Мелодрама стала прерогативой мыльных опер и прочно обосновалась на телеэкране. Вот почему удивительно было увидеть «Я буду рядом» в прокате, куда это кино все-таки попало, пусть даже и последним из всех фаворитов «Кинотавра».

Думаю, лет 40 назад такое кино собрало бы почти всю женскую аудиторию страны. А сегодня довольствуется малыми залами мультиплексов и, как правило, дневными сеансами. На сеансе в «Победе» присутствовало полтора десятка зрителей, которые очень живо реагировали на шутки героини, отчего могло создаться впечатление, что я попал на какой-то другой, комедийный сеанс. В трагедию фильму не дала превратиться актриса Мария Шалаева, которая ведет себя перед камерой так, будто снимается не в кино, а для home-video, то есть настолько естественно, что становится как-то обидно за актерскую профессию. Она, даже будучи выпускницей ВГИКа, все еще продолжала играть девочек, и здесь в 30 лет выглядит совсем как подросток.

Притом что кино снято в «современной манере»: ручная камера все время в движении, а объектив только что не запотевает от дыхания актеров, — тема фильма тоже скорее инновационна, нежели архаична. 30-летняя мать Инна узнает о своей неизлечимой болезни и загодя начинает искать приемных родителей для своего сынишки. Однако рискну утверждать, что решена она несколько схематично, что обесценивает не только потенциал идеи, но и главную героиню. Создается такое впечатление, что она ищет (и находит) сыну не любящих, а удобных во всех отношениях родителей.

Как антитеза в этой связи вспоминается «Конвой», а вернее его создатель, Алексей Мизгирев, который в одном из интервью сетовал на то, что современные молодые люди ищут не любовь, а комфортных партнеров. Вот и Инна находит ребенку именно комфортных папу и маму: у каждого из потенциальных родителей собственный бизнес и упакованная под завязку квартира. Но если фильм «Конвой» — это все-таки темная сторона луны, то «Я буду рядом» — наоборот, светлая сторона солнца.

Однако, создав повод для разговора о смерти, авторы предпочли избежать соприкосновения с самыми болевыми точками. Достаточно сказать, что из пяти классических стадий принятия смерти человеком они ухитрились проигнорировать… все пять. Во всяком случае, я не увидел тут ни отрицания, ни бунта, ни торга, ни депрессии, ни принятия смерти главной героиней. И в то время как мать должна была вроде бы переживать бурю чувств, разговор систематически перефокусировался на малыша и его новых родителей.

Больше того, потенциально самая напряженная сцена — сообщения о страшном диагнозе — в фильме вообще отсутствует. Это позволяет думать, что авторы поступают под стать своей героине: пытаются снять максимально комфортное кино на дискомфортную тему. То есть игнорируют все то, что могло поднять фильм на принципиально другой уровень и, возможно, сделало бы хорошую актрису Марию Шалаеву великой актрисой. Другое дело, что в таком случае и Руминову пришлось бы стать новым Ханеке.

И раз уж фильм не оправдывает кассовых ожиданий и потенциальная публика по инерции продолжает застывать перед телеэкранами (тем более в такие морозы, как сейчас), так, может быть, не имело смысла идти у нее на поводу, а стоило работать с открытым сердцем? Вот таким многословным получилось у меня послесловие к фильму, способному растрогать любого, кто не ставит перед собой задачи углубляться в его противоречия.

P.S. Покидая одним из последних зал после просмотра, я обратил внимание на двух дам, которые все еще сидели на своих местах и вытирали не успевшие высохнуть слезы…

Фото kinopoisk.ru