Патти Смит «Просто дети»: пьяный корабль

С этой книгой история у меня случилась такая. В прошлом году моя хорошая знакомая из Хьюстона прислала красивый томик с автографом Патти Смит, американской рок-звезды, вместе с Velvet Underground и Игги Попом стоявшей у истоков панка. Не могу сказать, чтобы я был фанатом Патти, полной дискографии у меня дома нет, но от этого живого росчерка на титульной странице возник комок в горле, имеющий отношение к счастью — как рукопожатие или улыбка. Нечто похожее, но сильнее, я испытал, когда смотрел видео с концертом Патти в Москве. Римский профиль, рок-н-рольный драйв, сносящий все на своем пути, простые, четкие и при этом ураганные гитарные рифы. Что-то настоящее, цельное, невероятно крутое, пробивающее брешь во времени. Поскольку мой английский не так хорош, как хотелось бы, книжку я поставил на полку, а недавно зашел в «Плиний» — и вот, надо же, стоит на полке, переведенная.

Время, про которое рассказывает Патти Смит, —это уже не жизнерадостная эпоха шестидесятых, Flower Power уже осыпались, повсюду гуляет холодный ветер. В Нью-Йорке наступает время декаданса — блестки в темноте, манерный Уорхол, тягучий Лу Рид, звуковая волна уже далеко не цветочная, она погружается во мрак. Декаданс творится не только в Америке, но и в голове двадцатилетней угловатой девушки из религиозной семьи, которая отправилась в Нью-Йорк, с одним этюдником и несколькими долларами в кармане. Там ночью она встречается с Робертом Мэпплтропом, тоже художником, вышедшим погулять после приема ЛСД и спасшим ее от насильника. Вся книга Патти Смит — про их странную любовь и сотрудничество.

Поначалу пафосный стиль Патти немного отпугивает, но потом понимаешь, что пишет она честно, и под конец книги проникаешься к ней такой симпатией, что заочно она становится настоящим другом.

Вся книжка будто бы происходит ночью, Патти и Роберт гуляют по ночному Кони-Айленду, в карманах медяки, в голове «Роллинг Стоунз» и Артюр Рембо. Ночью они рисуют, сочиняют стихи, роются в помойке. У Роберта обнаруживаются гомосексуальные наклонности; воображая себя проклятым художником и полуночным ковбоем, он идет на панель, пытается избавится от христианского авторитаризма своей семьи (в детстве он был мальчиком алтарником). «Роллинг Стоунз», Алистер Кроули, договор с сатаной, целенаправленное уничтожение всех запретов, вши, гонорея, лихорадка. На все это смотрит Патти, цельная и трезвая — постепенно трансформирующая этот хаос в рок-н-рольный ураган — поначалу внутренний, потом появляется музыка. Сильная и настоящая.

Роберт, в общем-то, выглядит самовлюбленным и законченным мудаком, перечень событий в книге зачастую кажется мерзким, но Патти по-детски верит, что через всю грязь они вдвоем прорвутся к искусству. Так внешне мерзким может казаться человек, принявший сильнодействующий наркотик и чье сознание путешествует по неведомым глубинам. Патти не осуждает Роберта, в конце концов умирающего от СПИДа, и это искреннее неосуждение, эта любовь впечатляют не меньше, чем христианское всепрощение. И одновременно становится ясно, что у христианства и богоборчества Патти — одни корни.

«Иисус умер за чьи-то грехи, но не мои!» — уверенно поет Патти Смит в одной из самых известных своих песен, и я готов повторять за ней эти слова вновь и вновь. «Иисус кажется мне великим, и это честь для меня — бороться с ним», — пишет она в книге. Кажется, так Иаков боролся с ангелом.

Еще одно потрясение от книги (сновидческого характера) — отель «Челси», где жили Патти и Роберт. Один человек, принявший ЛСД, рассказывал мне, как оказался в отеле, бесконечном во все стороны. Одни этажи пустовали, на других слышались голоса, на этажах жили люди, и все эти люди были частями его самого. Отель «Челси» (именно тут появилась песня Нико «Chelsea Girls») был чем-то похожим. На одном этаже здесь жил Берроуз, с дробовиком и пишущей машинкой, на другом Артур Кларк писал «Комическую одиссею». Тут жил Боб Дилан, там Дилан Томас, Керуак, Хендрикс, Джоплин, Лу Рид. Художники, музыканты, поэты, профессора-египтологи, музыка, шаги, голоса, шорохи. Патти ходила по гостиничным коридорам и заглядывала в комнаты, сидела в углу и рисовала.

Читая Патти Смит, постоянно ловишь себя на мысли, что о самом главном в книге ничего нет. О том самом искусстве, о котором с пеной у рта кричат герои. Но это легко поправимо. Скачиваешь музыку, надеваешь наушники и в сотый раз перечитываешь «Пьяный корабль» Артюра Рембо — главный текст мирового панк-рока, написанный от лица корабля, потерпевшего крушение.

Брожения болот я видел — словно мрежи,

где в тине целиком гниет левиафан,

штиль и крушенье волн, когда всю даль прорежет

и опрокинется над бездной ураган.

Серебряные льды, и перламутр, и пламя,

коричневую мель у берегов гнилых,

где змеи тяжкие, едомые клопами,

с деревьев падают смолистых и кривых.

Я б детям показал огнистые созданья

морские — золотых, певучих этих рыб.

Прелестной пеною цвели мои блужданья,

мне ветер придавал волшебных крыл изгиб.

Меж полюсов и зон устав бродить без цели,

порой качался я нежнее. Подходил

рой теневых цветов, присоски их желтели,

и я как женщина молящаяся был, —

пока, на палубе колыша нечистоты,

золотоглазых птиц, их клики, кутерьму,

я плыл, и сквозь меня, сквозь хрупкие пролеты,

дремотно пятился утопленник во тьму.

(Отрывок, перевод Владимира Набокова)

Фото Стаса Соколова