«Джонни Д.»: они убили Деппа

«Джонни Д.» — большое кино, которое видно издалека — какие здесь люди, какие времена! Майкл Манн, режиссер «Схватки», опять разыгрывает поединок между профессионалами — гангстером высшего разряда и одержимым охотой служителем закона. Схватятся на этот раз Джонни Депп и Кристиан Бейл. Первый играет реально существовавшего грабителя банков Джона Диллинджера, не сходившего с первых полос газет в 30-е годы, прирожденного пиарщика, умевшего не только красть и убивать, но и придавать этим актам обаяние в глазах публики. Второй — агента новорожденного ФБР, аргументирующего свое усиление именно необходимостью бороться с такими, как Джонни. У обоих есть плащи и шляпы, мрачные и великолепные гробы-автомобили, большие пистолеты и большой стиль эпохи с репутацией самой киногеничной и мифологизированной.

Название фильма в русскоязычном прокате — редкий пример остроумия отечественных переводчиков, которых обычно ругают за не соответствующие смыслу и притом совершенно несоблазнительные названия фильмов. На этот раз получилось мило и, кажется, эффективно.

Да и оригинальное название Public Enemies («Враги общества») в русском переводе звучит не так хлестко, как на английском, — и мало кому сразу же напомнит о почти одноименной классической гангстерской ленте 30-х годов. Эту классику современному зрителю, кстати, воспринимать куда труднее, чем, например, ее нуарную реинкарнацию 40-х годов, тем интереснее наблюдать за тем, как едва поддающиеся современному избалованному взгляду условности оживают в «Джонни Д.».

Те, оригинальные, криминальные ленты обычно прямым текстом растолковывали зрителю, что красть грешно, правда, есть подозрение, что насмотревшийся на гангстерских подруг в мехах и бриллиантах зритель воспринимал эту сентенцию как чистую формальность. У Манна, разумеется, кино вне морали — преступность, неуловимость и неотразимость Диллинджера, одержимость и «правильность» агента ФБР даны как факт, изначальное условие. Роли розданы — начинается большая игра.

Кино о короткой и полной перестрелок и долларов пригоршнями жизни Диллинджера — первый опыт съемок гангстерского кино про 30-е годы на «цифру». В результате эту зачарованную эпоху можно впервые чуть ли не трогать руками, нюхать, разглядывать изнанку. Благодаря фирменному манновскому стилю — перестрелки, в которых выщербленные пулями куски штукатурки чуть ли не попадают в глаз зрителю, и гиперактивная камера, которой в погонях и схватках достается не меньше, чем прочим, — этот опыт контакта оказывается предсказуемо великолепным аттракционом. Когда мрачные мужчины в тех самых легендарных черных плащах выходят в холодное утро, этот холод ощущается кожей, и ясно, что плащи нужны им вовсе не для стиля.

Но реалистичность мелких деталей — от потрепанного коробка спичек до занавесок в окне, на секунду мелькнувшем в кадре, — как ни странно, не покушается на киномиф об эпохе в целом.

Парадокс этого киномифа известен — создатели гангстерских драм 30-х годов вдохновлялись похождениями реальных бандитов, а те в свою очередь черпали стиль поведения (и потребления) из фильмов про себя же. «Джонни Д.» этот парадокс обыгрывает и не отрекается от мифа о гангстере-кинозвезде — а почти издевательски возводит его в принцип: когда Депп галантно кутает озябшую заложницу, он подчеркнуто играет бандита, играющего на публику.

Сюжет «Джонни Д.» — то есть обстоятельства жизни и смерти реального Джона Диллинджера — известен любому, кто интересовался фильмом заранее (а если неизвестен, догадаться нетрудно). Интересовавшиеся заранее, кстати, опасались, что вышеупомянутый сюжет, драма и характеры окажутся несколько вторичными на фоне подробного воссоздания стиля эпохи. Опасения, в общем-то, оправдываются. Кристиан Бейл уже в третий раз — после «Темного рыцаря» и «Терминатора» — заслоняется буйно харизматичным партнером и вообще выглядит, как Джон Коннор, которого очередным временным завихрением занесло в старую Америку, припечатав сверху шляпой. В результате те, кто ждал ретро-версии «Схватки», скорее всего, разочаруются.

Это не биполярное, а однополярное кино, в котором царит Депп-гангстер, а эпизоды, рассказывающие о том, как ФБР росло и крепло именно на Джоне Диллинджере, идут на правах любопытной исторической справки.

«Химии» между охотником-агентом и опасной добычей нет, зато она отчетливо ощущается между героем Деппа и героиней Марион Котийар, ее гардеробщица Билли выглядит очень беззащитной, чуть вульгарной и очень близкой дивам из оригинальных гангстерских лент.

Торжество стиля над всем остальным в «Джонни Д.», кстати, им не менее созвучно. Тем не менее «Джонни» кажется примером хорошего фильма, который, по необъяснимым причинам, не становится потрясающим. С другой стороны, когда вы в последний раз смотрели новый хороший гангстерский фильм?

Елена Полякова

Фото kinopoisk.ru