«Здесь я встретил Бога»: какие грехи замаливают и смывают заключенные в Крещение — фоторепортаж из новосибирской колонии

Сегодня, 19 января, отмечается один из главных христианских праздников — Крещение. Из-за пандемии в этом году в Новосибирске для горожан работали только две купели (онлайн-репортаж с крещенских купаний вы можете прочитать здесь). Но на деле прорублена была еще одна иордань — ее расположили на территории мужской колонии строгого режима ИК-18 — там сидят осужденные, получившие первый срок за тяжкие преступления.

Журналист и фотограф НГС попали на закрытый объект, чтобы поговорить с суровыми мужчинами — про искупление, вечные ценности и Бога. Они пообщались с теми, кто зашел в ледяную воду и молился на службе в храме. Как прошли церковные обряды в колонии — также смотрите в этом репортаже.

В небольшой расписной храм заваливается десяток мужчин в черной робе. Они шепотом переговариваются в ожидании начала богослужения. Сотрудник смотрит на грузного мужчину и выразительно щурит глаза. Заключенный молниеносно застегивает верхнюю пуговичку на кофте.

Священник поет грузным голосом. Осужденные крестятся, кто-то шепотом повторяет молитву, кто-то смиренно опускает глаза в пол, другие просто стоят с отсутствующим видом. Лица мужчин мрачнеют и сливаются с робой. Почему-то в этот момент ты понимаешь, что все они правда совершили тяжкое преступление (в другом случае не попали бы сюда, в ИК-18).

В дверь залетает парень лет 20, пытается прорваться к алтарю. Но у него не выходит, он поджимает губы и отходит к стене.

— Там белые рубашки для купания пошили, но их мало. Для первых десятерых, нам не достанется, — нашептывает он своему товарищу, еще раз оглядывается на толпу в храме, наотмашь рассекает воздух рукой и выходит.

За воротами храма идет размеренная жизнь колонии. Двое осужденных машут лопатами по огромному сугробу, отряд под присмотром сотрудника нестройным шагом движется в сторону столовой. В помещении школы на территории колонии в это время собрались те, кто будут нырять в прорубь.

Мужчины в цветных самодельных трусах прикрывают расписанные спины полотенцами. Некоторые переоделись в белые рубашки — их и правда сшили к купанию.

— В прошлом году мы голые ныряли все, такого не было. Только батюшка в рубашке был. Наверное, потому что корреспонденты приехали, чтобы мы их куполами своими не пугали, — обнажает желтые зубы парень. Через его белую рубаху всё равно видно спину, и живот, и часть рисунка на обнаженной шее. Представители ГУФСИН версию мужчины опровергли. Они объяснили журналисту НГС, что рубашки — это подарок администрации колонии осужденным, а к приезду СМИ они никакого отношения не имеют. Правда, сотрудники колонии не предугадали, что желающих будет много, поэтому рубашек не хватило.

Заключенный с татуировками затем продолжает рассуждения: говорит, что тюрьма — та же самая армия. Разве что чуть тяжелее. Его приучить к порядку смогли только здесь. Например, теперь он сам может заправить свою кровать.

— Сейчас ежегодно проводим вот такой обряд, и количество осужденных, обращенных к вере, увеличивается. Считаю, что сегодня пришло большое количество людей. И их было бы больше, но кто-то плохо себя чувствует, — рассуждает помощник начальника ГУФСИН России по Новосибирской области в организации работы с верующими отец Олег.

Возле миниатюрной купели потихоньку собирается толпа заключенных, еще кто-то наблюдает за действом из окон барака. Щуплый парнишка с размаху запрыгивает в купель, начинает барахтаться, еле выплывает, зажимает нос, прыгает еще раз.

— Да тьфу, надо помолиться перед тем как зайти, а уже потом лезть, — критикуют товарища те, кто наблюдает за ним.

— А я вот раньше сам купался, всегда, но в этот раз жена запретила — ребенок у нас маленький, — рассказывает заключенным сотрудник.

Парни улюлюкают, хлопают, подбадривают тех, кто остерегается сделать первый шаг в холодную воду. И уже трудно поверить, что на улице стоят не дворовые мальчишки, а наказанные тяжким сроком осужденные.

Николай отсидел 16 лет за бандитизм. Про прошлое он говорить не любит. Два года назад он освободился из ИК-18, устроился на работу. Сегодня он приехал в гости в знакомую колонию.

— Знаете, как только оказался в этих местах, Господь коснулся сердца — что-то в жизни надо менять, — объясняет Николай. — Я бы в жизни ничего не стал менять. Были сделаны определенные ошибки, но так я здесь оказался. Здесь я провел если не лучшие, то одни из лучших дней в моей жизни. Здесь я встретил Бога.

— Торговля наркотиками, крупный размер. Дали двенадцать, отсидел шесть. Грешен, — рассказывает Виталий. — Но как всё изменилось в жизни, меня устраивает. Я понял жизнь, понял какие-то духовно-нравственные жизненные мотивы, которыми мне нужно руководствоваться. Понял ценность времени, ценность семьи. Родители ждут, а жена уже не ждет.

Заключенные колонии рассказывают, что наркотики (приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка) — самая популярная статья в этой колонии (228 УК РФ). Сроки у всех разные, кто-то торговал, кто-то употреблял.

— Я пока сюда не попал, не думал, что наркотики — это «народная статья», а выходит — да почти все тут сидят из-за них, — рассказывает один из осужденных.

— Я, скорее, употреблял, чем торговал. Героин, — улыбается Евгений. — Наверное, не скажу, что сподвигло попробовать. Какое-то любопытство было. Вроде жил, работал, трудился, не скажу, что плохая компания. Получилось так. Пять лет употреблял. Сел за хранение и попытку сбыта. Я на свободе не понимал ценностей. Той же природы, травы. Здесь же всё черно-белое. Белые стены, черные спальные места. Цветного ничего нет. И ты ценишь ту же природу, ту же траву. Тот же храм, когда мимо него на работу идешь. А в жизни я бы одно изменил — никогда бы не попробовал наркотик. Ну это всё — или смерть, или тюрьма. У меня, слава Богу, что тюрьма.

— Мне бы не хотелось говорить о статье, по которой я сижу, — осторожно начинает рассказ Максим. — По сути, я попал в жернова нашей системы и меня обвинили в том, чего я не совершал. На сегодняшний день мы пытаемся добиться обвинительного приговора, но, к сожалению, пока тщетно. Это была клевета со стороны бывшей супруги. Сейчас я задаю себе вопрос: зачем это всё мне? Чтобы я ценил то, что раньше не ценил. Я думал, что кто-то за меня может решить вопрос, а на самом деле бороться нужно было самому. То есть деньги не всё решают.

— У меня были финансовые проблемы, я потерял работу и хотел немного подзаработать. Вот около месяца раскладывал закладки, — объясняет Михаил. — Помню, как задержали. Я был дома с семьей, через балкон сотрудники спецназа вошли в дверь. Дали десять лет, шесть лет прошли. Дочь и жена ждут, это помогает. Если тебя ждут, то и сидеть легче. За это время я понял, что семья меня любит. Понял, что преступать закон — это чревато последствиями. И что деньги — это не самое главное.

— Сижу за нанесение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего, — рассказывает Алексей. — Я рядом находился просто. Там еще два неустановленных лица, а наказан я. Еще четыре года и семь месяцев осталось. Семья... В прошлом году у меня умер отец, похоронили. Мама ждет. Сын растет с бывшей женой, я развелся до того, как сюда попал.

Недавно полиция официально заявила о задержании в Новосибирске 36-летнего криминального авторитета — его обвиняют в том, что он занимал высшее положение в преступной иерархии. Мы узнали, кем был задержанный мужчина, за что его уже судили, почему бывшие авторитеты называют его самозванцем и как он связан с силовиками Чечни.