«Игла нас скинула»

Установившиеся мировые цены на нефть превзошли самые худшие ожидания большинства аналитиков — на этой неделе сорт Brent рухнул до 30 долл. за баррель, утягивая за собой рубль. Однако президент Владимир Путин увидел «оздоровление» экономики за счет низких цен на нефть: в интервью Bild в качестве плюсов он отметил сохранение положительного баланса внешней торговли и значительный рост экспорта продукции с высокой добавленной стоимостью в прошлом году. Корреспондент НГС.БИЗНЕС расспросила бизнесменов и экономистов о том, может ли оздоровить экономику продажа нефти за бесценок.

Никита Масленников, руководитель направления «Финансы и экономика» Института современного развития: «Долгие годы говорили о том, что нам надо слезать с нефтяной иглы, и я бы так сказал: мы не слезли с этой иглы, а игла нас скинула. При этом сломалась и застряла в наших мягких тканях. Вот теперь без хирургического вмешательства экономика уже ни ходить не может, ни присесть не может, и стоять ей трудно. Вот это хирургическое вмешательство — это структурные реформы, которые начинаются с переверстки бюджета. Пока в действиях нашего правительства разворота к структурной повестке, к снятию всех структурных ограничителей нашей экономики я не вижу. Декларация есть, слова все правильные сказаны, но что правительство конкретно будет делать, непонятно — эта неопределенность угнетает весь российский бизнес. Разворот нам, как большому танкеру, предстоит тяжелый и сложный, надеюсь, что мы не перевернемся. Нас не заставила очень серьезно задуматься даже цена в 50 долл. за баррель, хотя это означало снижение Urals вдвое, а сейчас уже да — петух нас клюнул.

Евгений Гаврилов, генеральный директор ГК «Химметалл»: «Мы очень сильно привыкли к большим нефтегазовым доходам и фактически не развивали другие сферы экономики. Сейчас вариантов других нет. Либо мы что-то изменим, причем я считаю, что не только в экономике, но и в политической сфере надо всё глубоко менять: там, где всё находится в руках государства, ты на рыночных механизмах экономику не построишь.

Рыночная экономика не работает без независимых судов — сейчас они не могут принимать независимые решения, значит, защита прав собственности просто отсутствует в нашей стране.

Как бизнесмен для себя я сейчас никаких плюсов не вижу, за исключением одного — может быть, до руководства страны дойдет, что так жить нельзя. До этого до них не доходило — было много денег, они многое могли себе позволить, люди были довольны: зарплаты росли, производительность труда падала, а реальный сектор все больше загибался. Если у них в мозгах ничего не повернется, то это будет вообще страшно — когда человеку нечего есть, то он способен на поступки, которые приводят к тяжелым последствиям.

Для меня падение цен на нефть — это падение уровня жизни всех россиян, и моего в том числе, но это рано или поздно должно было произойти. Сегодня прочитал: правительство просчитывает антикризисный сценарий, расходы сокращают… Они не те расходы сокращают — расходы на оборонку они не сокращают, а мы, наоборот, ее только увеличиваем. На нас никто не нападает, а статьи, которые инвестируют в наше будущее — науку, образование, медицину, — всё это режется.

Остается только социалка и оборонка — мы идем прям в сторону КНДР, это меня очень пугает: люди едят рис и счастливы, что мы такие большие и великие, ядерную бомбу вон изобретаем».

Вадим Гильмундинов, заведующий сектором Института экономики и организации промышленного производства СО РАН: «Если мы смотрим в краткосрочной перспективе, то это абсолютное зло для нашей экономики, потому что до падения цен на нефть 50 % федерального бюджета формировалось за счет нефтегазовой ренты, а если посчитать и другие налоги, которые генерировались смежными отраслями, то, думаю, там получится не менее 2/3.

Краткосрочно — это колоссальнейший шок для экономики, урезание серьезной части экономики в виде госзаказа, сокращение бюджета, замораживание зарплат бюджетников, пенсий, социальных выплат в условиях инфляции.

В среднесрочных и долгосрочных перспективах есть положительные аспекты, от которых экономика в целом может выиграть. Основной эффект от обрушения цен на нефть — резкое падение курса рубля. В целом для населения это зло, а для конкуренции нашего бизнеса с иностранным — повышение его конкурентоспособности, цена нашей продукции относительно иностранной в 2 раза упала. Будут они реализованы или нет — сложно сказать. В условиях санкций, высоких административных барьеров, внутреннего сокращения экономики возможности выиграть за счет девальвации ограничены. Соответственно здесь важна точечная работа государства, так как сейчас сложилась ситуация, что инвестировать деньги в экономику стало более рискованно, чем было до».

Александр Бойко, бизнесмен, владелец холдинга TS Group: «Если бы эти цены (около 30 долл. за баррель Brent. — Н.Г.) продержались бы достаточно долго — 5–6 лет, а лучше бы вообще навсегда, то это было бы во благо. В краткосрочной перспективе — это будет очень сложно: тот курс, который ЦБ в августе пробивал по краштесту — 120 руб. за доллар, — он запросто может быть перешагнут. Если мы посмотрим на структуру экономики ВВП США, то увидим, что вся промышленность США, включая нефтедобычу, легкую, пищевую, строительство и пр., — это всё вместе занимает 17,9 % ВВП по 2014 году. Чуть больше 1 % — сельское хозяйство и 79 % экономики — это услуги, а это то, что потребляется в момент их производства. И вот такой экономике плевать, какая цена нефти, потому что 80 % налогов собирается с услуг. А извините, когда у нас нефть и газ, из которых 50 % и более идут на экспорт, конечно, мы зависим от всей этой игры с ценами. Вот смотрите, нам санкции ввели, и мы сразу повернулись к сельскому хозяйству, а что, раньше непонятно было, что продовольственная безопасность — это то, на чем стоит любое государство?

Сейчас ситуация такая: чем будет хуже России на каком-то определенном моменте, тем в долгосрочной перспективе будет лучше. Пусть это будет год, пусть это будет два, не думаю, что будет больше.

Этот год будет самым тяжелым, его можно будет сравнить с 1998 годом, но дай бог, чтобы не откатилось до 1991-го. Вся мировая элита сегодня настроена на то, чтобы загнать Россию в ситуацию Советского Союза а-ля 1991 года, т.е. это вплоть до развала государства. Для этого делается всё, и наша политическая элита идет на поводу: ей не хватило Грузии, и мы залезли на Украину».

Олег Шибанов, профессор финансов Российской экономической школы: «Падение цен на нефть снижает наш потенциальный выпуск без вариантов, мы начинаем меньше зарабатывать за свой экспорт, а значит, меньше покупать импорта. Но существенная часть этого импорта — это машины и оборудование, т.е. инвестиционные товары, которые влияют на дальнейшее развитие экономики.

Положительный баланс внешней торговли значительно снизился в 2015 году по сравнению с 2013–2014-м. Едва ли снижение цен окажет положительное влияние на российскую экономику. Надо понимать, что если экономические реформы не были проведены во время высоких цен, то проводить их сейчас, в условиях закрытости внешних займов и падения доходов населения, еще труднее. Скажем, снижение расходов бюджета, как показывает опыт Греции, может приводить к постоянной рецессии: упали доходы — снижаются расходы — это снижает ВВП — снова снижаются доходы — опять нужно снижать расходы. Будем надеяться, что в России этого не произойдет.

Можно было бы надеяться на замещение нефтегазового сектора, если бы у нас он не составлял более 70 % экспорта в 2014-м и более 65 % — в 2015-м в долларовом выражении. Понимаете, чтобы появилась диверсификация экспорта в сырьевой экономике, например, как в Саудовской Аравии, необходимо работать над этим. У нас довольно высокие налоги, достаточно насыщенное регулирование частного бизнеса, и поэтому сложно надеяться на прорыв».

Настя Гринёва
Фото depositphotos.com