«Комфортно ли мне выступать на малой сцене? Да, я ведь начинал как виолончелист, и первые концерты были в помещениях, по сравнению с которыми этот зал — просто стадион. Это были, например, комнаты в музеях, где слушателей было 15–20 человек. Я и в клубах ночных играл, и в барах, и тапером успел поработать. Так что камерность мне привычна, я, скорее, опасаюсь пафоса. Артист, который себя видит на пьедестале и оттуда, свысока, посматривает на зрителей — это не артист, это памятник».