Реклама
СЕЙЧАС -4°С
Все новости
Все новости

«Мы их будем кормить еще год-два»

Глава Крыма умоляет новосибирцев помочь деньгами — горожане описали, чем обернется такая благотворительность

Поделиться

Крымские власти обратились к новосибирцам с очередной просьбой о помощи. В своем письме и.о. главы Республики Крым Сергей Аксёнов просит новосибирцев оказать «финансовую благотворительную помощь Фонду поддержки беженцев в Крыму». Говоря о беженцах, Аксёнов имеет в виду 11 тыс. человек, бежавших от гражданской войны на Восточной Украине на территорию полуострова. В письме, выдержка из которого опубликована на сайте областного правительства, содержатся реквизиты счёта, на который Аксёнов просит переводить деньги. Корреспондент НГС.НОВОСТИ выяснил у известных новосибирцев, как они относятся к просьбе Аксенова, уверены ли они, что деньги дойдут куда надо, сколько еще можно помогать Крыму и куда они без сомнений пожертвовали бы свои деньги.

Владимир Женов, председатель правления Новосибирской городской торгово-промышленной палаты: «Я убежден, что заниматься поддержкой беженцев должно государство. Это огромная проблема, и силами одних лишь граждан ее не решить — необходимы усилия на государственном уровне. Что касается меня лично, то перечислять деньги в адрес Фонда поддержки беженцев в Крыму я не стану, поскольку у меня уже есть постоянные адресаты для моей благотворительной и меценатской помощи.

Каких-либо оснований, чтобы не доверять правительству Сергея Аксенова, у меня нет, но опыт других благотворительных кампаний, к сожалению, свидетельствует, что организовать полное и адресное поступление спонсорской помощи в адрес нуждающихся не удается. Вопрос только в размере потерь».

Владимир Кириллов, координатор Родительского комитета: «Крыму нужно помогать. Кумулятивный эффект от воссоединения с территориями бывшего СССР будет на порядки выше, чем текущие затраты. Если есть просьба, указаны реквизиты, то что стоит кинуть столько, сколько не жалко, я не понимаю? Это часть России, туда бегут беженцы, мы их видим, мы уже третий раз собираем помощь беженцам, Ростислав Антонов повез туда на днях третью партию гуманитарной помощи. Но не всё можно привезти машинами, не всё можно пожертвовать, иногда нужны деньги.

Это, кстати, тоже способ помощи. А по поводу того, куда бы я без раздумий жертвовал деньги, так это ДЮСШОРы наши — школы олимпийского резерва. Состояние материальной базы этих школ удивительно плохое».

Поделиться

Игорь Жимулёв, академик, директор Института молекулярной и клеточной биологии СО РАН: «Есть две стороны, которые исключают друг друга. Я в высшей степени позитивно отношусь к тому, что надо помочь, и в высшей степени отрицательно отношусь, когда просит непонятно кто непонятно как. Я знаю, что всю помощь всегда разворовывают. Если бы ко мне обратилась православная церковь, я бы сразу дал. И я уже дал. Церкви. А всё остальное — нет. А [действующая крымская власть] ко мне не обратилась,

я не знаю, кому этот счет принадлежит и на каком базаре потом эта помощь окажется через некоторое время.

А может, и до базара не дойдет, ее какой-нибудь Коломойский (украинский олигарх и губернатор Днепропетровской области. — К.М.) себе в карман сунет, и всё. На настоящий момент Крыму мы помогли недостаточно. Туда нужно вкладывать и вкладывать. Мы готовы организовать новую кафедру в Симферопольском университете имени Вернадского, подготовить на базе нашего института специалистов по современным направлениям. Вот это реальная помощь, и никто у нас ее не украдет».

Евгения Голоядова, президент фонда «Защити жизнь»: «Это очень странная просьба, потому что когда власти не хватает денег, они обращаются не к людям, а к вышестоящим органам власти. Очень хорошо обратиться в Сибирь, дать людям возможность почувствовать себя патриотами, совершить подвиг. Но так не делается. Деньги нужно просить на конкретные цели, а не в целом «на беженцев». А кто и как будет контролировать их расход? Как понять, что, жертвуя деньги, ты помогаешь нуждающимся, что эти деньги пойдут на конкретные дела, а не на какие-то далекие от беженцев цели?

Поделиться

Помогать другим людям нужно. Но делать это нужно правильно. Если ты хочешь помочь, а не просто для очистки совести сунуть деньги неважно куда, чтобы потом себя лучше чувствовать, то помоги конкретному фонду, который потом отчитается за каждую копейку.

Если власти Крыма решили помогать беженцам, они должны привлекать деньги на разработанную программу помощи беженцам, а не на какой-то счет какого-то фонда. Я бы безо всяких сомнений пожертвовала денег на какое-то конкретное дело, которое меня взволновало бы: на покупку конкретного лекарства, конкретному человеку, на транспортировку, на реабилитацию. Но не на какой-то непонятный счет, где собирают деньги на непонятные цели».

Андрей Терёхин, лидер общественно-политического движения «Реформация»: «Людям, которые бегут от войны, действительно нужна помощь. Я понимаю, что у Крыма денег нет. Я думаю, что просьба обоснована, но я не доверяю [крымским властям]. Я бы использовал силы добровольцев для того, чтобы помощь дошла. Каждый раз, когда мы собираем помощь, мы отказываемся от приема денежной помощи, чтобы избежать злоупотреблений. Если у них есть денежный запрос — объясните, на что они нужны: на одежду, на продукты.

Предоставьте план дальнейшей интеграции этих беженцев, чтобы было понятно, что через месяц-два эти люди будут принимать активное участие в экономической деятельности. Или мы их будем кормить еще год-два?

Помогать абстрактному Крыму я не хочу. Ребята, вы провели референдум и все вместе решили войти в состав России. Зачем? Чтобы мы вас кормили?

При этом я готов помогать конкретным людям, которые нуждаются в помощи по разным причинам. Не важно, из Крыма они, беженцы из Восточной Украины. Это не имеет значения. Если человеку нужна конкретная помощь, я готов ее оказывать и помогать другим делать то же самое».

Пётр Соколов, сотрудник новосибирского центра «Каритас»: «Лично я считаю, что если Крым стал Россией, то пусть он развивается как курорт, привлекает туристов, зарабатывает деньги. У нас куча своих проблем. Какой Крым, когда у нас в некоторых деревнях нет дорог, нет телевидения и сотовой связи, люди подбрасывают сотовый телефон над крышей, чтобы SMS отправить. Это в Колыванском, Коченевском районах. В том, что у беженцев из Восточной Украины есть статус Azul (статус лица, пользующегося правом политического убежища. — К.М.), я сомневаюсь, потому что в таком случае это была бы проблема не регионов, а государства. Люди, которые прибыли в Крым, — они туда прибыли, чтобы жить или просто на лето? Тогда почему они поехали в бедные регионы?

В «Каритас» сейчас хорошо идет проект с мигрантами. Люди — такие же беженцы от безработицы, бедности, преступности. У нас два центра, где мы ежедневно по 60 детей учим говорить на русском языке. Родители работают, интегрируются, пашут день и ночь, еще приходят, помогают полы мыть и благодарят, что мы занимаемся с их детьми. Они тоже беженцы, но они нашли работу, потому что они ехали работать. Без раздумий можно жертвовать только на конкретные дела: на томографию, лекарства детям. Абстрактные пожертвования я не понимаю».

Кирилл Маковеев

Фото РИА Новости, Тарас Литвиненко

  • ЛАЙК0
  • СМЕХ0
  • УДИВЛЕНИЕ0
  • ГНЕВ0
  • ПЕЧАЛЬ0
Увидели опечатку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter