«Ребенок умер у меня на руках»

Маленький сын Юлии Железовой буквально за час умер от неизвестной болезни 19 сентября — немного придя в себя после похорон, женщина обратилась к журналистам и написала письмо Владимиру Путину. Когда сыну стало плохо, Юлия и ее старшая дочь вызвали две бригады «скорой помощи», но, по словам сибирячки, медики ехали недопустимо долго, а потом не смогли помочь трехлетнему Лёше. Корреспондент НГС.НОВОСТИ выяснила, как случилась трагедия и чем отличается официальная версия от материнской.

Через пару месяцев Леше Железову должно было исполниться 3 года. Но днем 19 сентября его не стало. Его мать, 40-летняя Юлия Железова, винит во внезапно случившейся трагедии поздно приехавшую «скорую». Как рассказала НГС.НОВОСТИ Юлия, сын серьезно никогда не болел, не было и хронических заболеваний — «абсолютно нормальный, здоровый ребенок». Мальчик ходил в частный детский сад, последний раз он был там в четверг, а с пятницы был дома с семьей — мамой и 18-летней сестрой Настей в их съемной квартире на ул. Прокатной в Ленинском районе Новосибирска. «Все было хорошо — солнечная погода, мы на улице с ним гуляли, ничего из продуктов он такого не ел, травануться он ничем таким не мог. В воскресенье ему стало плохо, его вырвало. Всякое же бывает у ребятишек…Но у него ни температура не поднялась, ни поноса не было, только единожды его вырвало», — вспоминает женщина.

Юлия умыла сына и положила спать. Она следила за его сном ночью — ребенок, по ее словам, спал хорошо. В понедельник утром у Леши была только слабость, но Юлия решила побыть с ним, отпросившись с работы. «Буквально в считаные секунды… такое ощущение, что у него резко началась какая-то боль. Я его взяла на руки, он начал хрипеть. В этот момент я попросила Настю, чтобы она начала вызывать "скорую". "Скорой" мы объяснили, что ребенок задыхается, что ему плохо, пальчики рук-ног посинели, ему плохо, хрипит, именно дыхание перехватывает», — рассказывает она, отметив, что вызвали врачей они в 11:53.

По ее словам, обычная «скорая» приехала через 15 минут, и за это время врачи по телефону подсказывали, как облегчить мальчику страдания.

У этой бригады не было специального оборудования и к тому же Леше становилось все хуже, поэтому родные сразу же после прибытия первой машины «скорой» вызвали еще одну, надеясь, что это окажется детская реанимация.

«Когда приехала первая "скорая", было еще сердцебиение. Приехала вторая "скорая" минут через 15 — и она не была ничем оснащена: ни кислорода, ни детских трубочек, ничего… Реанимировали они его 40 минут. Когда они только приехали, врач послушал, сказал, что у него уже клиническая смерть. Не могли толком ни поставить укол, ничего. В 12:55 ребенок у меня умер. Умер у меня на руках», — описала Юлия Железова. Следующие 3 часа она ждала медэкспертов, которые забрали бы умершего ребенка, чтобы поставить диагноз. «Врач судмедэкспертизы сказал, что абсолютно чистый ребенок, ничего внутри они не нашли. Никак не объяснили. Сказали, что взяли дополнительные анализы и через месяц смогут нам дать заключение», — добавила мать Леши.

В справке о смерти, копию которой Юлия предоставила НГС.НОВОСТИ, действительно написано: «Причина смерти временно не установлена».

Сейчас Юлия Железова пожаловалась только в СМИ и написала письмо на сайте президента России Владимира Путина с просьбой разобраться в трагическом случае. «Я понимаю, что мне сына никто не вернет, не жду извинений от них (врачей. — М.М.). Мы были просто на кладбище и видели, сколько детей маленьких похоронены, до 3 лет. Я хочу привлечь внимание к оказанию помощи, к тому, чтобы детям, кто живы, оказывали должную медицинскую помощь. Если вызывают к маленькому ребенку — машина должна лететь. В машине должно быть все, чтобы спасти ребенка. Я считаю, что сделано ничего не было [для спасения моего сына]», — заявила женщина. Она подчеркнула, что рядом с ее улицей, буквально в 500 м, находится подстанция скорой помощи Ленинского района, поэтому, по ее мнению, у врачей была возможность приехать раньше.

В новосибирском минздраве объяснили, что на этот вызов действительно были поочередно направлены две бригады — педиатрическая и реанимационная. «Жалобы были на рвоту [в первый раз], поэтому была направлена обычная педиатрическая бригада. Потом мама, видимо, позвонила еще раз в "скорую" и сказала, что у ребенка отсутствует дыхание, — и тогда уже было принято решение вызвать реанимационную бригаду», — рассказали в пресс-службе министерства здравоохранения НСО. По данным минздрава, первая бригада приехала спустя 16 минут после вызова, а вторая — 12, и оба автомобиля уложились в нормативы: согласно федеральному законодательству это 20 минут.

«Было принято решение вызвать ближайшую реанимационную бригаду, потому что реально каждая минута может стоить жизни», — объяснили в минздраве причины, почему приехала не детская, а взрослая реанимация. Врачи пытались спасти Лешу 40 минут, но реанимация была безуспешной — мальчик умер.

Главный врач Новосибирской станции скорой помощи Ирина Большакова отказалась комментировать ситуацию «до разбора обстоятельств данного вызова специальной комиссией министерства здравоохранения».

Самый известный скандал, связанный с «несвоевременным оказанием медицинской помощи» (такова официальная формулировка в подобных случаях), произошел в 2010 году. 8-месячному сыну сибирячки Дарьи Макаровой Максиму из Академгородка потребовалась срочная помощь: мальчик просто не проснулся, и родители забили тревогу. Ребенка повезли в отдаленную больницу через весь город — и в итоге не смогли спасти. Дело было таким громким, что в него вмешались СК и ряд федеральных чиновников, а сама Макарова организовала фонд «Здравоохранение — детям».

Мария Морсина

Фото Константина Чалабова (РИА Новости) (1), предоставлено Юлией Железовой (2)